Братца звали Иван, а сестрицу — Косичка. Мамка была у них сердитая: посадит на лавку и велит молчать. Сидеть скучно, мухи кусаются или Косичка щипнет — и пошла возня, а мамка рубашонку задернет да — шлеп…

В лес бы уйти, там хоть на голове ходи — никто слова не скажет…

Подумали об этом Иван да Косичка да в темный лес и удрали.

Бегают, на деревья лазают, кувыркаются в траве, — никогда визга такого в лесу не было слышно.

К полудню ребятишки угомонились, устали, захотели есть.

—Поесть бы, — захныкала Косичка.

Иван начал живот чесать — догадываться.

—Мы гриб найдем и съедим, — сказал Иван. — Пойдем, не хнычь.

Нашли они под дубом боровика и только сорвать его нацелились. Косичка зашептала:

—А может, грибу больно, если его есть?

Иван стал думать. И спрашивает:

—Боровик, а боровик, тебе больно, если тебя есть?

Отвечает боровик хрипучим голосом:

—Больно.

Пошли Иван да Косичка под березу, где рос подберезовик, и спрашивают у него:

—А тебе, подберезовик, если тебя есть, больно?

—Ужасно больно, — отвечает подберезовик.

Спросили Иван да Косичка под осиной подосинника, под сосной — белого, на лугу — рыжика, груздя сухого да груздя мокрого, синявку-малявку, опенку тощую, масленника, лисичку и сыроежку.

—Больно, больно, — пищат грибы.

А груздь мокрый даже губами зашлепал: