Ответ:

Тип героя-праведника входит в русскую классическую литературу во второй половине XIX века. Этот образ появляется в творчестве И. С. Тургенева («Живые мощи»), Н. А. Некрасова («Кому на Руси жить хорошо»), Ф. М. Достоевского («Идиот», «Сон смешного человека»), занимая важное место в художественном сознании эпохи. Герои праведники становятся воплощением национально-традиционных ценностей и обычно запечатлеваются русскими писателями в ореоле святости. Творчество русских писателей XIX века в целом представляло собой опыт художественного моделирования мира праведничества. Попытка изобразить человека, достигшего полного нравственного и духовного равновесия, положена в основу всех произведений о праведничестве, в том числе и в основу произведений Н. С. Лескова. Праведники Н. С. Лескова, праведничество — феномен русской литературы, в основе которого вера в идеал, в высшую правду. Смысл жизни праведники Н. С. Лескова видят в деятельной нравственности. Главное, что определяет их поведение в жизни — служение живому делу. Ежедневно его герои совершают незаметный подвиг доброго участия и помощи ближнему.

На написание этой темы Лескова побудил разрыв с церковью. Разрыв с церковностью означал для Лескова не только критику тех или иных догматов казенного христианства. Он означал полный разрыв с официальным миром, с казенной службой во всех ее видах и формах. Отныне он довольно придирчиво отзывается о людях, так или иначе связанных с государством- хотя бы по долгу службы. Он чувствует себя протестантом, ревниво оберегающим независимость своих суждений и поступков. И здесь, как и во многих других вопросах, примером для него был Лев Толстой. Галерею лесковских праведников открывает образ Савелия Трубозорова. Пройдет всего несколько лет, и Лесков разочаруется в своих надеждах на “истинную веру”. Люди- типа старгородского протопопа- будут казаться ему столь же “далекой и милой сказкой”, как и наивные плодомасовские или простодушный силач Ахилла Десницын.

Праведник Лескова рассказывает о себе, ничего не скрывая ,- «развязку» с цыганкой Грушей, и трактирные похождения, и тягостную жизнь в десятилетнем плену у татар. Но с ходом повествования все мелкое и бытовое в герое отходит на задний план. Действительно, мы видим сколько страданий перенес Иван, он рассказывает о своих негативных поступках, но впечатление о нем складывается положительное. В конце повести образ русского странника вырастает в монументальную фигуру. Лескову дорого в ней как раз героическое начало, оно обещало какие-то неизведанные горизонты в самой судьбе народа.

Писатель искал свою форму повествования, откликаясь не только на литературные образы. Герой повести бывший крепостной. В сущности, «очарованный странник» Иван Флягин- это народ, ищущий правды и справедливости на самых неизведанных дорогах. Для писателя он имел непосредственную связь с другим любимым персонажем- «Несмертельным Голованом», который в самую лютую чуму сознательно и добровольно спасает своих односельчан от жестокой напасти. Оба они и Иван Флягин, и Несмертельный Голован из Орловской губернии, где прошло детство писателя. Лесков, как всегда, опирается на какие-то личные впечатления и воспоминания об уездной русской глуши, в которой попадались люди, подобные Ивану Флягину.

Таким же свободомыслящим философом представлен в рассказе “Однодум” полицейский квартальный Рыжиков, живший в самом начале царствования Александра первого. Лесков проповедует идею добра, а не страха и покорности властям. И это было специфической формой оппозиции, свойственной произведениям Л. Толстого 70-80 годов, как раз опубликовавшего тогда рассказ “Чем люди живы”. Любопытно, что произведение вызвало широкую полемику, в которую вмешался и Лесков. К. Леонтьев после выхода рассказа “Чем люди живы” обвинил Л. Толстого в одностороннем представлении христианства как религии добра и любви.

Герой Лескова имел свой реальный прототип- это солигалический квартальный Рыжиков, как считали современники, - человек высокой честности и удивительного бескорыстия. Сам Лесков очень ценил своих положительных героев и даже противопоставлял их обличительным картинам русской жизни, созданным в это время, едва ли не приуменьшая значение последних.